Расформирование управления службы войск и безопасности военной службы привело к предсказуемым последствиям

Пламя над арсеналами высветило катастрофические последствия, вызванные разрушением системы контроля безопасности военной службы.

В течение недели случились два взрыва на арсеналах Министерства обороны РФ. Повторилась история, памятная по взрывам на 31-м арсенале в Ульяновске два года назад. Все эти хранилища боеприпасов занимались еще и их утилизацией. Нарушение правил безопасности при обращении со взрывоопасными предметами и привело к трагическим происшествиям.

Ответственность за ЧП и многомиллионный ущерб в очередной раз будет возложена на военное начальство разного ранга. Потому что оно по традиции отвечает за все. А ведь было раньше специальное управление службы войск и безопасности военной службы, которое как раз контролировало соблюдение правил безопасности на складах. Только его ликвидировали в рамках реформы. А промышленность, где вопросы безопасности на высоте и взрывов ни разу не случалось, к утилизации не подпускается.

На 102-м арсенале Минобороны РФ 2 июня в 23.10 вспыхнул пожар и раздались взрывы. Пламя было видно в Ижевске за 28 км от поселка Пугачево, где разразилась очередная катастрофа с боеприпасами. Меньше чем за неделю до этого такое же ЧП произошло в соседнем Башкортостане на 99-м арсенале в поселке Урман. На территории обеих войсковых частей помимо складов располагались предприятия по утилизации боеприпасов. И причины взрывов, по предварительным данным следствия, одинаковы – грубое нарушение правил безопасности и плохая организация работ.

102-й арсенал (в/ч 86696) занимает большую территорию. Огнем оказались охвачены 18 складов – это 152 здания. По данным МЧС, емкость складов – 10 тыс. вагонов. Поскольку старинная русская мера боеприпасов 1 вагон с дореволюционных времен равняется 20 тоннам, это значит, что арсенал мог бы вместить 200 тыс. тонн снарядов. В оперативном штабе по ликвидации пожара и его последствий озвучили массу хранившихся боеприпасов – 150 тыс. тонн.

Как заявил официальный представитель Минобороны РФ полковник Игорь Конашенков, причиной взрыва стал пожар, начавшийся в 23.10. Но он категорически опроверг и назвал бредом сообщения СМИ, что на подземных складах имелись реактивные снаряды к установкам «Град». Он заявил, что на арсенале вообще нет подземных хранилищ. Хранилищ, может, и нет, а снаряды сами о себе заявили. На фотографиях из окрестностей арсенала ясно видны обгорелые корпуса ракет, а не только крупнокалиберные «болванки».

Так что заместитель министра обороны РФ генерал армии Дмитрий Булгаков уже не запирался, а подтвердил, что реактивные снаряды имеются. Но они в бетонных хранилищах с толщиной стен 70 см. Однако 152 горящих здания вряд ли были сплошь деревянными. Помимо ракет на складах хранились патроны для стрелкового оружия, гранаты, танковые и артиллерийские снаряды калибра 100, 120 и 152 мм в объеме не менее 100 тыс. тонн. Часть складов – просто штабеля снарядов. Естественно, в деревянной укупорке. По первым прикидкам саперов, самоуничтожились 3400 вагонов боеприпасов, то есть 68 тыс. тонн.

Для выяснения причин происшествия сформирована комиссия во главе с командующим войсками Центрального военного округа генерал-лейтенантом Владимиром Чиркиным. На место также прибыл замминистра обороны генерал армии Дмитрий Булгаков. Группу прокурорских работников, которые работают на месте происшествия, возглавил военный прокурор ЦВО Евгений Иванов. Выясняются причины возгорания, а также роль должностных лиц в соблюдении пожарной безопасности. Предварительно назывались следующие причины: замыкание электропроводки, нарушение правил обращения с боеприпасами и брошенный окурок.

Анонимный источник в правоохранительных органах сообщил Интерфаксу: «В четверг вечером на складах находилась техника, проводившая работы по обваловке. Работы завершились примерно в 21.30». Часовой заметил пожар через 1 час 40 минут. «Возможно, кто-то, кто проводил работы по обваловке, бросил непотушенный окурок, из-за чего деревянные перекрытия возгорелись», – отметил собеседник агентства.

Обваловка землей делается, когда штабеля боеприпасов в деревянных ящиках стоят на земле, а не в бетонных хранилищах. И делаются как раз для предохранения от пожара. Что касается «деревянных перекрытий», это наводит на мысли о деревянных сооружениях для временного хранения. Что, наоборот, способствует пожару.

Представители Минобороны утверждают, что 102-й арсенал в соответствии с приказом министра обороны предназначался к ликвидации, поскольку слишком близко находился к городской черте. Дескать, из него снаряды вывозились. Но с другой стороны, на арсенале действовал завод по расснаряжению боеприпасов. И сюда, наоборот, привозили снаряды для утилизации.

Отец одного из 300 прикомандированных к арсеналу солдат срочной службы Андрей Чукавин заявил, что за три дня до происшествия пожаловался на сайте Минобороны на нарушения правил безопасности и требований Устава при погрузочно-разгрузочных работах. По его мнению, арсенал не рассчитан на такое количество боеприпасов, которое завозили в последний месяц. «Срочникам и гражданским приходилось работать в две смены на погрузке-выгрузке. Работы проводились с 8.30 до 3.00 утра и позднее», – рассказал он журналистам.

Показательно, что случившийся неделей раньше взрыв на 99-м арсенале в поселке Урман в соседнем Башкортостане тоже был связан с утилизацией боеприпасов. Схожая ситуация была в апреле в Липецкой области, когда от взрыва ящика с порохом погибли четверо гражданских служащих, в том числе три женщины. Все они работали на 260-й центральной ракетной артиллерийской базе. Были и другие случаи.

Но при этом за все прошедшие годы не случилось ни одного взрыва на гражданских промышленных предприятиях, занятых утилизацией боеприпасов. Потому что там работают автоматизированные линии расснаряжения, применяются безопасные технологии вымывания взрывчатки и строго соблюдаются правила безопасности. Но Минобороны выгоднее использовать срочников, устаревшие технологии и оставлять бюджетные средства на своих арсеналах. А потом государство тратит сотни миллионов, а то миллиарды, чтобы покрыть ущерб от такой экономии. Уже известно, что только для ремонта крыш и окон в поселках вблизи 102-го арсенала требуется 100 тыс. листов шифера и 70 тыс. кв. м стекла. Пострадали 2808 жилых зданий. На их восстановление потребуется минимум миллиард рублей.

В пятницу, 3 июня, президент РФ Дмитрий Медведев провел совещание с постоянными членами Совета безопасности. И первым делом обсудил ситуацию со взрывами на арсеналах. Он обратился к министру обороны Анатолию Сердюкову: «Мы, по-моему, в позапрошлом году с вами проводили специальное совещание на эту тему. После этого в целом ситуация была, на мой взгляд, под контролем: удалось наладить работу проверяющих структур, естественно, после увольнения целого ряда сотрудников Министерства обороны. Но опять все расхлябано, опять какие-то проблемы возникли». И сделал жесткие оргвыводы: «Два раза – это уже система, Анатолий Эдуардович. Подготовьте мне предложения о том, кто и каким образом за это должен ответить. Раз не понимают по-хорошему – два года было все нормально, – значит, придется опять погоны снимать».

Вскоре неизвестный источник слил в СМИ информацию о скором увольнении начальника Главного ракетно-артиллерийского управления (ГРАУ) Минобороны РФ генерал-майора Александра Романовского и заместителя командующего войсками Центрального военного округа – начальника службы ракетного и артиллерийского вооружения. Пока они входят в состав комиссии по расследованию ЧП. Кроме них, однозначно утверждается, будет уволено руководство обоих взорвавшихся арсеналов. Конечно, командир отвечает за все – питание, проживание, учебу и службу, финансы и снабжение, водопровод и канализацию, безопасность и моральный облик. Но способен ли он все проконтролировать профессионально? А при работе с боеприпасами, тем более при их утилизации, вопросы безопасности стоят на первом месте. В советское время этими вопросами жестко занималось управление службы войск и безопасности военной службы. Там имелся штат опытных инспекторов, досконально знавших, как должна обеспечиваться безопасность. В те времена о ЧП на арсеналах никто не слыхал.

После 1991 года в российской армии в связи с сокращением пятимиллионного контингента военнослужащих поувольняли многих специалистов, прямо не связанных с боеготовностью. Пострадало и управление службы войск и безопасности военной службы. А в октябре 2004 года его вообще расформировали, включив в Главное управление боевой подготовки и службы войск Вооруженных сил РФ. Слово «безопасность» в название, как видите, не попало.

В сентябре 2010 года в ходе реформирования и придания «нового облика» ликвидировали уже само Главное управление боевой подготовки и службы войск. Упразднение предписывалось директивой Генштаба РФ в связи с передачей функций по организации межвидовой подготовки в армии и на флоте непосредственно Генштабу.

Той же директивой предписывалось к 1 декабря 2010 года сформировать новое управление службы войск и безопасности военной службы. Но официального подтверждения этой информации не поступало. И сообщений о восстановлении данной структуры не было. На новом сайте Минобороны удалось отыскать страничку, где название управления фигурирует. Но больше нет ни слова.

Службы, контролирующей безопасность работы с боеприпасами на арсеналах, в настоящее время не существует! Поэтому слова президента: «…ситуация была, на мой взгляд, под контролем: удалось наладить работу проверяющих структур…» относятся к ситуации годичной давности. Сейчас компетентных проверяющих структур в наличии не имеется.

Начальник ГРАУ к данному обстоятельству никакого отношения не имеет. Не он лишил самостоятельности службу безопасности, а затем вообще ликвидировал. Но накажут его, а также тех, кого принуждали в ускоренном режиме выполнять директивы по уничтожению в кратчайшие сроки полутора миллионов тонн просроченных боеприпасов.

Бывший начальник ГРАУ генерал-полковник Николай Свертилов заявил в СМИ: «Происшедшее может свидетельствовать только об одном: грубейшем нарушении правил безопасности при работе с боеприпасами, а также острой нехватке специалистов по утилизации боеприпасов». Он отметил: «В бытность мою начальником ГРАУ к работам в арсеналах допускались только специалисты, которые три года проработали на складах вооружений в воинских частях, которые как «Отче наш» знали меры безопасности и строго соблюдали их. А сейчас к работам с боеприпасами в арсеналах допущены даже солдаты-срочники».

Срочников вообще не должно было быть на 102-м арсенале при работе с боеприпасами. Но ведь кто-то их туда направил. И закрывал глаза на грубые нарушения Устава, на ночные работы по разгрузке боеприпасов. Впрочем, если бы начальник арсенала возражал, его, пожалуй, уволили бы в рамках реформирования еще раньше, но зато без позора и не по указу президента.

Сокращение офицерского корпуса привело к тому, что на многих должностях оказались некомпетентные люди. Не исключено, что и на арсеналах появился контингент людей со стороны, имеющих мало опыта в вопросах безопасности при специфических работах по утилизации и расснаряжению боеприпасов. Да и само сокращение специалистов даром не прошло. Если раньше на 102-м арсенале служили более 100 офицеров, сейчас их осталось всего 20. Это значит, что ряд офицерских должностей заместили сержантами. А прапорщиков – специалистов, годами работающих на своих местах, вообще уничтожили как институт. Можно смело сказать, что все эти мероприятия по оптимизации штатного расписания в частях привели к неизбежному падению дисциплины, ответственности, контроля и безопасности.

В 2005 году правительство приняло Федеральную целевую программу «Промышленная утилизация вооружения и военной техники (2005–2010 годы)». К утилизации предназначались 85 тыс. вагонов боеприпасов. Общий объем финансирования – 73,15 млрд. руб. В том числе 28,578 млрд. руб. из бюджета. Предполагалось, что удастся вернуть в оборот большие материальные ценности. Среди прочего: 1400 тыс. тонн черных металлов, 350 тыс. тонн цветных металлов, 35 тонн драгоценных металлов, включая 6 тонн золота, 114 тыс. тонн взрывчатки, 224 тыс. тонн различных порохов.

Предназначены к промышленной утилизации: артвыстрелы калибра 20–37 мм – 7 млн. штук, калибра 57–152 мм – 32 млн. штук, минометные выстрелы – 3,8 млн. штук, НУРС – 660 тыс. штук, гранатометные выстрелы – 5,8 млн. штук. И масса других боеприпасов, включая 7 млрд. патронов.

Однако гособоронзаказ на утилизацию должно давать Минобороны и платить за выполнение деньги. Но военное ведомство предпочло оставить бюджетные средства для себя. В промышленную переработку поступило мизерное количество боеприпасов. Основная масса списанных боеприпасов подвергается на арсеналах Минобороны ручному расснаряжению и разборке по устаревшим технологиям. Это долго, нерационально, небезопасно. Зато деньги остаются внутри ведомства.

Минобороны активно освобождалось в ходе реформы от несвойственных задач. Таких, например, как медицинское и санаторно-курортное обслуживание, издание окружных газет, торговля и многих других. Но вот от несвойственной ему задачи по промышленной утилизации просроченных боеприпасов оно категорически не желает избавляться.

После взрывов 2009 года на 31-м арсенале в Ульяновске было принято решение о немедленном выведении из черты городов 31 взрывоопасного склада и об ускоренной утилизации, то есть ликвидации методом подрыва, списанных боеприпасов. Были сформированы порядка 200 саперных групп, которые после двухнедельного обучения отправились на полигоны распылять те самые тысячи тонн металла и ВВ, которые федеральная программа намеревалась вернуть в промышленный оборот. Работа эта оплачивается, так что месяц ударного подрыва приносит саперу до 20 тыс. руб. При этом земля и атмосфера активно обогащаются парами различных металлов, включая ртуть, и различных химических соединений. Их, в свою очередь, потребляют различные плодово-ягодные растения и грибы. В свою очередь, люди потребляют такие, с позволения сказать, дары природы.

Сколько у нас на складах боеприпасов, возможно, не знает точно даже само Министерство обороны. Когда-то в условиях холодной войны при пятимиллионной армии были сделаны грандиозные запасы. Их, впрочем, активно расстреливали. Например, курсант-артиллерист за четыре-пять лет обучения выпускал до 10–15 тыс. снарядов. Сейчас учеба стала экономной, счет идет на десятки. Срочники на полигонах тоже не бездельничали. Два раза в году несколько недель днем и даже ночью не смолкала канонада. Лупили танки, пушки, минометы, РСЗО. Но армия сократилась в разы. Соответственно в разы сократилось количество техники, потребляющей боеприпасы.

Фактически с начала 1990-х годов Минобороны почти не приобретает новые боеприпасы. В этом году по гособоронзаказу не заказано ни единого снаряда. Хватает советских залежей. Боеприпасная промышленность давно на грани исчезновения. Утилизация боеприпасов на тех предприятиях, где они изготавливались, могла бы немного поддержать оборонщиков. Но у каждого ведомства свои интересы, которые никак не согласовываются в рамках единой государственной стратегии.

Скоро президент уволит очередную партию генералов и полковников в наказание за взрывы. Но это не восстановит уничтоженную в горячке реформирования систему контроля за безопасностью военной службы, куда входит и предотвращение происшествий на арсеналах. Если же Минобороны начнет срочно возрождать управление службы войск и безопасности военной службы, то кто будет там работать? Нет никаких гарантий, что ее не наполнят офицерами, не имеющими отношения к контролю безопасности. Им годы понадобятся, чтобы освоить все инструкции и правила, научиться применять новые знания на практике. И каковы будут полномочия новой службы? Будет ли независима, как в советские времена?

А пока не станем испытывать лишнего и неоправданного оптимизма. Нынешняя система такова, что взрывы на арсеналах, к сожалению, продолжатся. И снова борьба за безопасность выразится в поиске виновных и увольнениях. По-настоящему ответственных за безопасность на арсеналах, способных накладывать запрет до наведения порядка, похоже, в ближайшее время не появится. Предпосылки к этому пока не просматриваются. Такой вот пессимистический вывод из истории с двумя взрывами за одну неделю. Будем надеяться, что хотя бы срочников отстранят от работ с боеприпасами.