Исследование: коррупция ускоряет экономический рост, но он получается неустойчивым

Экономисты Гарвардского института государственного управления имени Джона Кеннеди изучили связь качества политических институтов с экономическим ростом и пришли к выводу, что в долгосрочной перспективе важнее всего для любой страны институты — только они могут гарантировать экономике долгую жизнь без болезненных падений и ушибов. Коррупция, как и другие формы подмены институтов индивидуальными сделками, выгодна в краткосрочной перспективе, но зараженная ей экономика в случае любой неурядицы упадет сильнее и будет восстанавливаться дольше здоровой

Кембридж, Массачусетс. 9 апреля. FINMARKET.RU — Одна из главных проблем изучения политики — вопрос о том, как пресловутые «институты» (упорядоченная система взаимодействия общества, бизнеса и государства) влияют на экономику. На этот счет среди экономистов мейнстрима есть консенсус — без институтов ничего хорошего с экономикой не будет.

Однако Работа Ланта Притчетта и Эрика Веркера доказывает, что скорость роста экономики действительно зависит от качества институтов, но совсем не так, как принято считать. Экономики с хорошими институатми растут медленнее, а пораженные коррупцией — быстрее.

Секрет богатства Европы и США заключается в том, что их институты обеспечили им стабильный, но медленный рост. Коррупция может, наоборот, ускорять рост, причем значительно, но они же делают экономику более уязвимой к изменениям конъюнктуры. Такие страны попадают в нечто вроде спирали: спады в них сменяются бурным ростом, бурный рост — спадами, но богатство в стране не появляется.

Это прежде всего касается стран, богатых природными ресурсами, но не имеющих надежных институтов, таких, как Россия. Элита, государство и бизнес в таких странах могут как бы вручную разогнать экономический рост, в том числе за счет коррупции, упрощающей, например, бюрократические процедуры, но потом заплатят за это. Любой внешний шок собьет такую страну с ног, рост в ней всегда будет оставаться волатильным.

Новейшая история России полностью подтверждает этот тезис. Кризис 2008 года чуть не убил российскую экономику — она упала на 9%, поставив печальный рекорд по глубине падения и среди стран «большой восьмерки», и среди стран «большой двадцатки».

В стране, где существует демократия и главенство закона, позитивный шок роста в долгосрочной перспективе приводит к тому, что эффективные и хорошо работающие институты становятся только лучше. В них в долгосрочной перспективе наблюдается благоприятная связь между развитием институтов, ростом и благосостоянием. В странах с плохими институтами позитивный экономический шок не приводит к их улучшению. У стран есть выбор: улучшать институты в долгосрочной перспективе, либо оказаться в ловушке бедности. В мире есть несколько стран, которые все-таки смогли улучшить свои институты, однако почти никто из них не смог сохранить сравнительно высокие темпы роста и при этом улучшить институты. Всего таких стран в мире девять: пять из них — это страны Европы, которым пришлось ускорить развитие после Второй мировой войны, остальные — Япония, Корея, Израиль и Чили. Коррупция может значительно ускорить рост экономики, но она означает, что в стране отсутствуют единые правила игры для всех. Регулирование, в основе которого лежат не правила, а «сделки», подрывает создание правильных институтов, которые способствовали бы развитию. Итогом становится волатильный рост. В таких странах элитам выгодно блокировать любые решения, направленные на улучшения качества институтов, например, снижение налогов. Такие системы в долгосрочной перспективе менее устойчивы.

Высокие темпы роста экономики не сделают страну богатой

Бизнесмены и политики волнуются лишь о том, что происходит в краткосрочной перспективе — рост за квартал, рост за год, рост в ближайшие 5-10 лет. Это искажает перспективу и не позволяет увидеть рост на длинной дистанции.

Важно не то, как быстро растут страны, а как долго они вообще могут расти. Большинство развитых стран стали богатыми, потому что в течение века их экономики показывали спокойный устойчивый рост. С 1870 года ВВП на душу населения в странах ОЭСР рос примерно на 2% в год. Сомали часто показывала темпы роста выше, чем Дания, но Дания, в отличие от Сомали, росла стабильно. Уже 100 лет назад можно было довольно точно предсказать нынешний уровень доходов стран ОЭСР. Например, зная динамику роста ВВП Дании за 1890-1901 год можно с погрешностью в несколько процентных пунктов прогнозировать ее ВВП на душу населения в 2003 году. Средний рост с 1870 года по 2003 год был 1,94% против 1,93% в 1890-1915 годах.

Темпы роста связаны не с фундаментальными экономическими факторами, а с «режимами» — то есть политикой, социальными факторами, структурой организации производства и рынка труда. Институты не гарантируют, что экономика будет полвека расти со скоростью 10% в год. Они гарантируют, что она будет расти, а если что-то случится, не упадет слишком сильно.

При этом качество институтов влияет на рост лишь в долгосрочной перспективе, в кратко- и среднесрочной перспективе по ним определить динамику роста невозможно. Прямой корреляции между ними и ростом нет.