Опрос: Чего вы ждете от нового Путина?

06.03.2012 admin

За ближайшие шесть лет путинского президентского срока случится много всякого, но слово — не воробей, и свои предвыборные обещания главе государства придется исполнять.

Выборы состоялись. Перефразируя дивную эскападу Филипповского лектора из советского фильма «Карнавальная ночь», скажем об этом так: были фальсификации, не было фальсификаций — это науке неизвестно. Зато ей известно точно: жизнь продолжается, за ближайшие шесть лет путинского президентского срока случится много всякого, но слово — не воробей, и свои предвыборные обещания главе государства придется исполнять.

Валентин Фалин, историк, дипломат, политический и общественный деятель:

— В плане подсчета голосов все довольно честно. Так что эмоциональный отклик Зюганова на итоги голосования не в его пользу. Что значит выборы нелегитимные? Что, 45 млн голосовали нелегитимно? Да, расчленение общества на фракции с особой отчетливостью произошло после сентябрьского сбоя, когда премьер и президент распределили позиции и, что называется, выстрелили себе в пятку, — после этого общество захромало. И зря Путин не участвовал в прямых дебатах. Он четко формулирует мысли и хорошо говорит, так что участвуй он — набрал бы голосов не меньше, а упреков и подозрений было бы точно меньше. Советники подвели, дали неправильные рекомендации.

Надеюсь, Путин во внешней политике более основательно сформулирует ту позицию, что все должно разруливаться с точки зрения международного права и ни одно государство не может диктовать свою волю. Что касается внутренней политики, он должен выбрать правильный социальный вектор: если корабль загружен неправильно, он неустойчив.

Игорь Найвальт, председатель совета директоров Балтийской Строительной компании:

— Чего я жду? Если телеграфно: что Владимир Владимирович поменяет команду и пресечет коррупцию. Перестанет делить бизнесменов на своих и чужих. Что начнут рачительно тратить деньги на действительные нужды страны, потому что хотя спорт, футбол и важные вещи, но далеко не главные.

— Чего жду от Путина? Да ничего особенного. Продолжения той политики, которая пока только наметилась в отношении Вооруженных сил и людей в погонах. Здесь пора переходить к безусловному выполнению многих объявленных программ — касается ли это перевооружения, обеспечения жильем и денежным содержанием. Я бы ждал от президента и внятных сигналов — какой флот нужен России и какие задачи перед ним ставятся. Наше дело служивое, прикажут — делай, но, не имея представления о перспективных задачах, служить трудно.

— В последнее время мне много пришлось выступать в необычной для себя роли человека, который оказался причастен к политике. В первую очередь я беспокоюсь об артистах, музыкантах, хотя понимаю, что мыслить надо бы более масштабно. Но уж больно наш цех был обделен последние 20 лет. И если что-то хорошее было сделано, то как раз эти вехи пришлись на путинское время. Имею в виду гранты оркестрам, специальным школам, которые мы пробивали на Совете по культуре при президенте. Если бы это не было сделано, все вообще могло бы развалиться, учитывая масштаб бегства музыкантов из оркестров, артистов из театров… На недавней встрече с Путиным, в которой я участвовал как его доверенное лицо, я сказал: как человек спортивный, горжусь, что у нас будут Олимпиада и чемпионат мира по футболу, но мы не должны забывать о культуре, потому что это наше, может быть, даже большее богатство, чем недра. Ведь с культуры все начинается, в ней заложено отношение человека к жизни, к своему делу.

Возьмем наши музыкальные школы. Вот сейчас я с Валерием Гергиевым нахожусь в турне, в Шанхае, с Лондонским симфоническим оркестром (кстати, здесь мы с Валерием Абисаловичем и проголосовали). В Китае учатся 50 млн пианистов. И практически в каждой школе есть русский педагог — те, кто уехал из Хабаровска, Благовещенска, Комсомольска-на-Амуре , где они получали 5 тысяч рублей, а здесь — 2–3 тысячи долларов. Вот такое положение нужно немедленно менять, потому что от этого зависит судьба нашей великой исполнительской школы.

— Голосовал бы на эмоциях — написал бы на бюллетене: «Я — за Гришу!», поскольку я за Явлинского. Но подумал и выбрал Путина. И это мой личный ему аванс: я еще не забыл тот длительный период его жизни, когда он был убежден, что все, что нужно, можно купить за деньги, и поэтому наука России не нужна. Выбрал его, потому что в канун выборов он в письменной форме нам обещал науку развивать. Теперь питаю надежду, что не соврет.